Интервью с председателем комитета Государственной Думы по проблемам Севера и Дальнего Востока, лидером межфракционного депутатского объединения «Север России» Валентиной Николаевной Пивненко.

- Валентина Николаевна, недавно в прессе прошло сообщение о том, что заканчивается совместная программа Всемирного банка по реорганизации Севера и нам дают кредит в 80 млн. долларов. Эта новость подавалась таким образом, что теперь с этими деньгами мы решим все проблемы. Как Вы оцениваете эту программу?

- Я работаю в Комитете по проблемам Севера и Дальнего Востока второй год, и буквально с первого дня я очень много слышала об этом кредите. Обсуждение до сих пор идет очень бурно, вплоть до того, что этот кредит даст возможность чуть ли не решить стратегическую проблему, касающуюся населения Севера, особенно той части, которая давно стремится переехать в благоприятные территории России. Ведь людей приглашали от имени государства на освоение Севера и природных ресурсов, и обещали им серьезные государственные гарантии после отработки положенного срока. Впрочем, понятно, что 15-20 лет назад государственные возможности были иными, нежели сейчас. Сейчас возможность выехать «на материк» - это действительно острейшая проблема для северян. Разговоров о кредите Всемирного банка идет много, суммы называются самые разные, но никто этих денег пока не видел и неизвестно, когда увидит.

- Почему речь идет именно о цифре в 80 млн. долларов? Такова потребность?

- Потребность гораздо более высокая.

- Встречаясь в феврале с президентом, Вы говорили о том, что правительство уделяет недостаточное внимание Северу. Только за последнее время заблокированы три важных закона.

- Да, в том числе был заблокирован очень серьезный законопроект о порядке ликвидации населенных пунктов на Севере. Одним из авторов этого законопроекта был депутат от Таймыра Николай Пискун, который очень хорошо знает эти проблемы. Суть законопроекта заключалась в том, что прежде чем упразднять тот или иной населенный пункт, необходимо решить там социальные проблемы населения. Ведь на Севере было немало случаев, когда предприятие банкротилось, производство свертывалось (а там, в основном, градообразующие производства на уровне поселков) и люди оставались брошенными. Законопроектом предусматривались упреждающие меры, которые позволяли, прежде всего, решить проблемы жизни человека в этих суровых северных условиях, а потом уже решать будущее поселка или предприятия. Этот закон был заблокирован.

Важнейшая проблема - переселение людей «на материк». Государству невыгодно содержать большое количество населения в экстремальных условиях. Затраты, которые несут бюджеты всех уровней на коммунальные и социальные услуги, как минимум, раз в пять выше, чем в других регионах. Это касается, прежде всего, пенсионеров, инвалидов. Это касается и военнослужащих, которые вышли в отставку. Например, многие пограничники, которые уже отслужили срок, живут на заставах в служебном жилье. Они не могут выехать, в то же время на их место не может приехать молодая смена, потому что им негде будет жить. Так что здесь целый комплекс проблем, которые государство обязано решать. Не компании, где работали и продолжают работать люди перед пенсией, а именно государство.

Возьмем программу экономического развития России Грефа за прошлый год. Про Север там буквально две строки. Одна строка про то, что государство должно способствовать переселению людей из территорий Севера, а вторая - про необходимость постепенно упразднять северные льготы. Вот и вся государственная политика в отношении северных территорий, занимающих почти 2/3 России. Так что наше правительство считает одной из первоочередных задач, или даже главной задачей по Северу - это переселение. Это вместо того, того чтобы обсуждать уровень финансовой поддержки северян.

- Может быть, это не совсем неправильно считать проблему переселения северян одним из важнейших направлений. Я слышала версию, что через три года жизни в этих экстремальных условиях у человека начинаются необратимые изменения в организме. Была даже такая теория, что невыгодно держать вообще инфраструктуру на Севере, а выгоднее работать вахтовым методом: приехали на двадцать дней, поработали и уехали обратно. Может быть, именно такой подход представляется правительству более рациональным?

- Это невозможно. В России, в отличие от других северных стран мира, очень много ресурсов было брошено на освоение Севера с тридцатых годов. Создавались не только добывающие предприятия, откуда потом сырье вывозилось на материк, но и перерабатывающие заводы. У нас сложилась совершенно иная индустриальная структура северных городов. Были затрачены огромные средства на создание производства и переработки этих ресурсов. И что, теперь нужно все северные производства закрывать и заново отстраивать новые - на материке? Это невозможно.

Сегодня, в условиях сложившейся производственной структуры по переработке ресурсов Севера государству невыгодно применять вахтовый метод. Так уж сложилось, что в мире существует всего 12 городов в районах Крайнего Севере, из них 11 находятся в России. Что делать с Воркутой, Норильском, Ноябрьском, другими городами? Закрывать не только производства, но и целые города? А каждый город - это в среднем 250 тысяч населения, так что всего получается около трех миллионов человек.

- А вообще, какое население на Севере?

- Около десяти процентов всего населения России. В то же время территория занимает свыше 60 процентов территории России. Здесь вся таблица Менделеева, здесь основа для будущего страны, для экономики, для финансов, ведь не секрет, что одним из важных источников доходов России является продажа сырьевых ресурсов.

- Однако, похоже, наш Север сегодня больше интересует иностранных инвесторов, нежели собственное государство.

- К величайшему сожалению, у российского правительства сегодня нет вообще никакой реальной программы развития Севера. Есть, как я уже говорила, десятилетняя программа, которая утверждена правительством о том, что «людей переселять», «льгот лишать». Вот и весь комплексный подход.

Безусловно, там, где есть действительно реальная возможность перевода производства на вахтовый метод работы, такая форма организации труда приемлема. Но вахтовый метод подходит только для добывающих отраслей. Но там, где уже создана вся инфраструктура, где есть перерабатывающие предприятия, где работают люди (допустим в тех же Апатитах на одном комбинате двадцать тысяч работающих), какой там может быть вахтовый метод?

Я убеждена, что должна быть четкая программа развития Севера, в которой должны быть обозначены несколько направлений, а не просто «выселять, не пущать», как сейчас. Эта программа должна быть согласована с северными субъектами Федерации, с их помощью должны быть продуманы и проработаны механизмы самодостаточности этих территорий. То, что сейчас большинство северных территорий дотационные, неправильно. Еще тема, которая должна быть важнейшей заботой государства - это обеспечение регионов топливом. К сожалению, у правительства и здесь нет четкой схемы действий. Мы неоднократно поднимали на разных уровнях вопрос о крайне неэффективной работе по топливообеспечению, о том, что должен быть государственный координатор, который бы не только регулировал, сколько какому региону надо топлива и денег на эти цели, но который прежде всего объединил бы усилия регионов (я имею в виду и местные органы власти, и субъекты Федерации, и топливные, транспортные компании и т.д.) для решения единой задачи. Должен быть, извините за условность выражения, некий диспетчерский пункт, в который бы поступала полная информация по регионам: где, сколько, чего, когда завезено и какие есть остатки.

Сегодня отсутствует единый центр, где бы собиралась вся информация. В каких-то ведомствах есть сведения по углю, в каких-то - по мазуту и т.д. А в итоге нет и единой картины. Неудивительно, что недавно при рассмотрении закона о северном завозе, замминистра экономического развития и торговли г-н Циканов заявил депутатам, что, оказывается, у нас все в порядке с северным завозом, и последние два года никаких проблем в этой связи в России нет. А то, что мерзнут города и поселки, это, получается, уже чужая ответственность и чужая головная боль. Вот и весь комплексный подход.

- Но ведь у нас был Госкомсевер…

- Его ликвидировали в прошлом году. Новое правительство посчитало, что никакой специфики на Севере нет, и проблемы арктической зоны ничем не отличаются от проблем Воронежской области или, скажем, Карачаево-Черкессии. Функции того же северного завоза были переданы Минэкономразвития. Об отношении к этой проблеме одного из руководителей вышеуказанного министерства я только что сказала. Что касается важнейшей программы «Дети Севера» (здоровье детей на Севере - это отдельный и очень серьезный разговор), то эта программа после всех реорганизаций и ликвидаций вообще полгода не финансировалась, потому что не могли найти заказчика программы, не знали, кому деньги давать.

- Если не говорить о моральном аспекте проблемы об ответственности государства перед людьми, живущими в экстремальных условиях, то в чем же причина такого «негосударственного» подхода со стороны государства? Может быть, чиновники считают, что северные производства нерентабельные, а потому надо все закрыть и всех вывезти. Насколько рентабельные предприятия в северной зоне?

- С точки зрения здравого смысла, не может быть нерентабельной та промышленность, или те ресурсы, которые дают валюту в казну страны. Впрочем, у нас на потеху всему миру нерентабельным может стать и производство алмазов, и добыча золота. На нашем Севере вся таблица Менделеева: нефть, газ, алмазы, золото, платина, титан - все, что можно вспомнить.

Конечно, вечная мерзлота не отдает легко свои богатства, и себестоимость производства продукции на Крайнем Севере всегда будет выше, чем в средней в средней полосе России, даже если это аналогичная продукция. Поэтому на Севере все-таки, как правило, создаются основные стратегические ресурсы.

- Но все же, есть у нас эффективные предприятия за полярным кругом или они в основном дотационные?

- И есть, и много. Можно начинать перечислять с Кольского полуострова и дойти до Камчатки. Здесь и Апатиты, комбинаты работают рентабельно. Здесь и моя Карелия: Костомукша, тот же знаменитый «Карельский окатыш». Здесь и предприятия Архангельской области, несмотря на то, что там очень большие проблемы с оборонкой. Характерный пример - это Норильский никель, который, кстати, еще лет пять назад находился в бедственном положении, несмотря на то, что производит ликвидную экспортную продукцию. Норильский никель может быть, показателен тем, что это мощное предприятие, и если бы у нас в России было сорок таких предприятий, как Норильский никель, то с наполнением бюджета мы бы не знали проблем.

У Севера по-прежнему огромный потенциал. И люди, которые там работают, это знают. В то же время положение пенсионеров, которые отдали здоровье этому краю, гораздо тяжелее, чем даже в России. За получением государственных средств на покупку квартиры, на оплату всех расходов по переезду, стоят огромные очереди. На ожидание уходят годы. Да и уровень пенсии у них составляет примерно 50-30 процентов от средней пенсии по России.

- Вы имеете в виду соотношение цен?

- Я имею в виду прожиточный уровень. Если пенсионер, получающий крайне недостаточную пенсию (в средней полосе России это примерно восемьдесят процентов от прожиточного минимума, а в северных регионах, в том числе в Карелии всего 50) все-таки может огород завести, вырастить картошку, морковку, яблоки и так далее, то на Севере ничего не вырастет. Есть те, кто не хочет уезжать, потому что они вросли, они стали постоянными жителями Севера, они хотят, чтобы пенсия соответствовала прожиточному уровню. А есть те, кто хочет уехать, но не может. Государство должно быть заинтересовано предоставить желающим возможность выезда с Севера и должно помочь тем, кто хочет на Севере остаться.

Государству выгодно помочь людям выехать. Я вообще считаю, что жилищное строительство - стимул для роста экономики. Я знаю, что в России много городов и областей, которые хотят участвовать в программе переселения северян. Их руководители видят, что если будет действительно федеральная программа, которая бы не только предусматривала вложения через федеральный бюджет, но и привлекала бы на эти цели средства субъектов Федерации, компаний, в том числе и компаний, которые работают на Севере, которая бы включила в себя и проблемы переселения военнослужащих, сделала единым заказчиком государственную структуру - это же благо для региона. Кто откажется получить заказ на строительства жилья для северян? Жилищная программа может помочь не только тем, кто выезжает с Севера, но и тем регионам, куда приезжают люди. Мы встречались с представителями Ульяновска, Подмосковья, есть возможность строить экспериментальные жилые дома и значительно снизить стоимость квадратного метра.

Саратов готов участвовать в этой программе. Белгородская область. Мы регулярно встречаемся с представители и других регионов. Они говорят, объединяйте нас и мы будем действовать, мы хотим работать с государством, а не через посреднические конторы. Пусть будет единый заказчик, и мы готовы содействовать.

В то же время программой первоначально было предусмотрено на решение проблем переселения только 350 миллионов рублей, почти в три раза меньше, чем в прошлом году. Это при том, что переселение объявлено приоритетом! Мы добились принятия нашей поправки и добавили еще 500 млн. за счет основных доходов и 600 млн. за счет дополнительных доходов.

В прошлом году делегация от Государственной Думы, в том числе и от нашего Комитета встречались с руководством Канады, Финляндии. И меня постоянно спрашивали: что же у вас случилось, почему у вас нет государственного комитета по Северу? А как вы будете проводить политику на Севере? Какая она у вас будет? Они гордятся тем, что они, Канада и Финляндия стали пионерами программы «Северное измерение». Эти государства высказывали пожелание видеть Россию в этой программе. Они спрашивали: «А вы будете с нами работать, раз у вас нет Госкомсевера»? Что я могла им ответить?

Я убеждена, что Север - это основа для жизнедеятельности, для развития, для решения международных проблем в мире. Это часть планеты, где формируются истоки жизни: чистые природные ресурсы, потенциал будущего экономического развития. Это сохранение экологических заповедников и людской нравственности. Я считаю, что Север должен стать стандартом для жизни.

Обсудить в конференции
Написать отзыв в гостевую книгу